мартовский журнал

Треугольник Карпмана.
Тругольник Победителя.
Жертва - Уязвимый
Преследователь - Уверенный
Спасатель - Поддерживающий
Авторы:
Катерина Булгакова
Ксения Панюкова

***

Знаете ли вы это или нет, но большинство из нас ведут себя, как жертвы. Каждый раз, когда мы отказываемся принимать на себя ответственность, мы бессознательно выбираем роль жертвы. Это неизбежно рождает в нас чувство гнева, страха, вины или неполноценности. Мы чувствуем, что нас предали, или что нами воспользовались.

В психологии жертвы могут быть выделены три позиции, впервые изображенные в виде рисунка психиатром и мэтром транзактного анализа Стивеном Карпманом. Он назвал этот рисунок Драматическим треугольником.

Когда, лет тридцать назад, я открыла для себя эту схему, она стала одним из наиболее важных инструментов в моей личной и профессиональной жизни. Чем больше я учу, как применять в отношениях треугольник Карпмана, тем глубже моя признательность за этот простой и точный инструмент для понимания структуры отношений.

Я верю, что каждое дисфункциональное взаимодействие с собой или другим, происходит из роли жертвы в треугольнике. Но пока мы не осознаем эту динамику, мы не можем трансформировать ее.

В драматическом треугольнике Карпмана три роли: Преследователь, Спаситель и Жертва. Карпман описал их как три аспекта или три лица жертвы. Неважно, какую роль мы играем в треугольнике в данный момент, в конце концов мы всегда превращаемся в жертву. Если мы в треугольнике, мы живем как жертвы.

У каждого человека есть основная или наиболее знакомая для него роль в треугольнике. Это то место, в котором мы обычно входим в треугольник, «подсаживаемся» на него. Мы перенимаем эту роль в нашей родительской семье. Хотя мы начинаем с какой-то одной роли, но попав в драматический треугольник, мы всегда проходим через все три роли, иногда в считанные минуты или даже секунды, много раз каждый день.

Спасители видят себя в качестве “помощников” и “воспитателей”. Им нужно кого-то спасать для того, чтобы чувствовать себя важными и нужными. Им трудно быть жертвой, так как они привыкли быть теми, у кого есть ответ на любой вопрос.

Преследователи часто считают себя жертвами ситуации. Они отказываются признавать, что их тактика — обвинение. Когда им на это указывают, они утверждают, что нападение является оправданным и необходимым для самозащиты. Роли Спасителя и Преследователя — две противоположные роли Жертвы. Но независимо от того, в какой роли мы начинаем действовать в треугольнике, мы обязательно попадаем в роль Жертвы. Это неизбежно.

Преследователь и Спаситель считают, что они лучше, сильнее, умнее, чем жертва. Жертва всегда чувствует себя униженной и рано или поздно начинает мстить, превращаясь в Преследователя. А Спаситель или Преследователь в этот момент перемещается в жертву.

Пример: отец приходит с работы домой, и обнаруживает, что мама и сын ссорятся. “Убери свою комнату, а не то… ”, — угрожает мама. Отец тут же приходит на помощь. Он может сказать : “Дай ребенку отдохнуть. Он был в школе весь день”.

После этого может быть несколько вариантов. Мама может почувствовать себя Жертвой, затем станет Преследователем и обратит свой гнев на папу. Так, отец перемещается из Спасителя в Жертву. Они могут проделать несколько быстрых путешествий вокруг треугольника с сыном на обочине.

Или сын может почувствовать, что отец набрасывается на маму, и начнет спасать мать: “Не твое дело, папа. Я не нуждаюсь в твоей защите.” Вариации бесконечны, но это всегда перемещение по вершинам треугольника Карпмана. Для многих семей это единственный известный им способ взаимодействия.

Роль, через которую мы чаще всего входим в треугольник, становится значительной частью нашей идентичности. Каждая роль — это свой особый способ смотреть и реагировать на мир.

Мать Салли была наркоманкой. Даже в самых ранних своих воспоминаниях Салли несла ответственность за мать. Вместо того, чтобы самой получать помощь от родителей, она стала маленьким родителем своей матери, которая играла роль беспомощного ребенка. С детства Салли усвоила роль Спасителя, которая стала ее главным способом иметь дело с другими людьми.

У Спасителя есть бессознательное убеждение, что его потребности не важны, что его ценят только за то, что он может сделать для других. В жизни Спасителя должен быть кто-то, кого бы он мог спасать.

Салли никогда не признается в том, что она жертва, потому что в ее представлении она единственная, у кого есть ответы на все вопросы. Тем не менее, она периодически становится мучеником, громко жалуясь: «После всего, что я для тебя сделала… вот она, твоя благодарность!”

Преследователи не считают себя жертвами, нуждающимися в защите. Свое мстительное поведение они легко оправдывают тем, что обидчики получили то, что заслужили, вот как они это видят. Их основное убеждение — «мир опасен, людям нельзя доверять, поэтому мне нужно нанести удар прежде, чем они сделают мне больно”.

Боб — врач, который часто обижает других. Нападение является его основным способом борьбы с неудобствами, разочарованием или болью. Однажды, например, он упомянул, что работал с пациентом на поле для гольфа. Он сказал: «Линн, вы можете поверить, что пациент имел наглость спросить меня вылечить его коленную чашечку прямо там, в мой единственный выходной день?»

«Да», -ответила я, — некоторые люди просто не уважают чужие границы. Как вы на это отреагировали?”

“О-о, я привел его к себе в кабинет для лечения, все в порядке, — усмехнулся он, — и я так больно сделал ему укол, что он никогда этого не забудет.»

Иными словами, Боб спас бесцеремонного пациента, но таким образом, чтобы “наказать” его за наглость. Бобу его действия казались рациональными, даже оправданными. Его пациент посягнул на его свободное время, тем самым заслужил грубое обращение, и он его получил. Это — яркий пример мышления Преследователя. Боб не знал, что он мог бы просто сказали «нет» на просьбу пациента лечить его в выходной день. Он не должен чувствовать себя жертвой, и он не должен спасать пациента. Бобу не пришло в голову установить границы, в качестве варианта выхода из ситуации. В душе он считал, что с ним обращаются несправедливо, и поэтому он имел право получить сатисфакцию.

Те, кто начинает путешествие по треугольнику из роли Жертвы, считают, что они не могут заботиться о себе. Они смотрят на Спасителя снизу вверх и говорят: «Ты единственный, кто может мне помочь.» Это то, что жаждет услышать любой Спаситель.

На формирование устойчивой роли жертвы, как правило, влияют установки в детстве. Например, если один из родителей не побуждал своих детей к тому, чтобы они приняли на себя соответствующую их возрасту ответственность, поэтому, став взрослыми, они могут чувствовать свою неадекватность в уходе за собой или чувствовать обиду на взрослых, когда не получают помощи.

Есть много вариантов, и каждый случай следует рассматривать индивидуально. Мы движемся по треугольнику не только в отношениях с другими, мы проигрываем эти роли и в наших собственных умах. Например, мы можем обрушиться на себя из-за незавершенного проекта. Мы ругаем себя за лень, недостатки, чувствую нарастание гнева и ощущения собственной никчемности. Наконец, когда мы больше не можем этого выносить, мы снимаем себя с крючка ожиданий, и устраиваем побег в форме вечеринки или чего-то в подобном роде. Такое «спасение» может длится несколько минут, часов или дней.

Делая это, мы испытываем стыд, вот почему я называют треугольник Карпмана генератором стыда. С помощью этого треугольника мы можем снова и снова генерировать стыд по поводу старых ран или проблем.

Мы не можем выйти из треугольника, пока мы не признаем, что мы в нем находимся. Как только мы это сделаем сознательно, мы начинаем наблюдать за нашими взаимодействиями с другими, чтобы определить способ, которым мы начинаем действовать в треугольнике. Что служит для нас крючком, начальным стимулом?

Каждая роль имеет свой собственный язык, убеждения и поведение — полезно знать их. Это поможет нам определить, когда мы подсаживаемся на треугольник. Изучение роли также способствует более быстрому пониманию, когда мы увлекаемся приманкой, брошенной нам, чтобы мы начали играть. Поэтому давайте рассмотрим каждую роль более тщательно.

Спаситель

Спаситель может быть описан как аспект роли матери. Вместо адекватного выражения поддержки и воспитания, Спаситель, как правило, пытается «задушить» в другом инициативу, чтобы управлять и манипулировать им — «для его же собственного блага», конечно. Их проблема в ошибочном понимании того, что именно нужно для поощрения, поддержки и защиты.

Спаситель, как правило, ищет зависимых людей, проявляет себя с ними, как благожелательный, заботливый человек, — тот, кто может «исправить» зависимого. Спасение — это та же зависимость, потому что Спасителям необходимо чувствовать, что их ценят. Нет лучшего способа почувствовать себя важным, чем роль Спасителя.

Спасители, как правило, вырастают в семьях, где их потребности не признаются. Это психологический факт, что мы относимся к самим себе так, как к нам относились в детстве. Начинающий Спаситель растет в среде, где его потребности сведены на нет, и поэтому, как правило, относится к себе с той же степенью небрежности, что он испытал, когда когда был ребенком. Ему не разрешено заботиться о себе и своих потребностях, поэтому они заботятся о других.

Спасители испытывают большое удовлетворение, они, как правило, гордился собой и получают социальное признание, даже вознаграждение, поскольку их поступки можно рассматривать, как бескорыстные. Они верят в свою доброту и видят себя в качестве героев.

За всем этим стоит убеждение: “Если я позабочусь о них достаточно хорошо и долго, то, рано или поздно, они будут заботиться обо мне тоже.” Но, такое редко случается. Когда мы спасаем нуждающихся, мы не можем ожидать ничего взамен. Они же не могут позаботиться о себе — еще меньше они могут позаботиться о нас. И тогда Спаситель превращается в жертву, точнее, в мученика, так как ему очень сложно признать себя жертвой.

Чувства предательства, использованности и отчаяния являются торговой маркой позиции Жертвы Спасителя. Обычные фразы для замученного Спасителя: “После всего, что я для тебя сделал, вот твоя благодарность?” или “Не важно, как много я делаю, этого никогда не бывает достаточно”, или: “Если бы ты меня любила, ты бы не относилась ко мне так!”

Самый большой страх Спасителя — что они в конечном итоге останутся в одиночестве. Они считают, что их ценность возрастает от того, как много они делают для других. Спасители бессознательно поощряют зависимость, потому что они верят: «Если я вам нужен, вы не оставите меня». Они пытаются стать незаменимыми для того, чтобы избежать одиночества.

Чем больше они спасают, тем меньше ответственности берет на себя тот, о ком они заботятся. Чем меньше ответственности берут на себя их подопечные, тем больше они их спасают, и это нисходящая спираль, которая часто заканчивается катастрофой.

Мать двоих сыновей подростков хорошо описала это. Она сказала: «Я думала, что моя роль, как хорошей матери, состоит в том, чтобы убедиться, что мои сыновья поступили правильно. Поэтому я считала, что я была ответственна за выбор, который они делали, я говорила им, что делать, и постоянно пыталась контролировать их поведение.»

Чему же удивляться тогда, что ее сыновья винят всех вокруг них за болезненные последствия их собственных неправильных решений? Они научились думать, что их поведение — это ее ответственность, а не их собственная. Ее бесконечные и бесплодные попытки контролировать их — причина постоянной борьбы между ними. Созависимая мать невольно учит своих сыновей видеть себя жертвами, в чьих несчастьях всегда виноват кто-то другой. Есть вероятность, что один из этих мальчиков станет Гонителем.

Такая мать бывает убеждена, что ее сыновья не в состоянии сделать правильный выбор. У нее есть перечень доказательств, подкрепляющих ее позицию. Это накопленные данные оправдывают ее “обязанность” контролировать выбор ее сыновей. Но когда они стали подростками, она уже не смогла заставлять их соответствовать своей роли, как она могла это делать, когда они были младше. Она неизбежно будет чувствовать себя беспомощной и неудачницей, то есть жертвой. Она будет либо уступать их требованиям или “гнать” их за неповиновение. Так или иначе, она (и они) будут чувствовать себя плохо. Их чувство вины и раскаяния может снова мотивировать ее на исходную роль Спасатель, чтобы начать все заново.

Я уже писала о Салли, которая выросла, видя мать беспомощной и беззащитной. С раннего возраста она чувствовала огромную ответственность. Ее собственное благополучие зависело от этого! С течением лет она едва могла сдерживать свою ярость по отношению к матери за то, что она была такой слабой. В качестве Спасителя она будет делать все, что может, чтобы поддержать мать, снова и снова чувствуя поражение, потому что мать ничего не пыталась изменить. Неизбежно обида возьмет свое, и Салли будет с презрением относиться к матери, перемещаясь в роль Преследователя. Это стало ее главным паттерном в общении, не только с матерью, но и в других отношения тоже. К тому времени, когда мы встретились, она была эмоционально, физически и духовно вымотана, проведя жизнь в заботе об одном больном и зависимом человеке за другим.

Иметь рядом Жертву необходимо для того, чтобы Спаситель мог поддерживать свою иллюзию о том, что он нужен. Это означает, что всегда будет существовать по крайней мере один человек в жизни каждого Спасителя, кто будет больным, слабым, глупым и, следовательно, зависимым от них. Если Жертва начнет брать ответственность на себя, Спасителю придется либо найти новую жертву, либо попытаться вернуть прежнюю к привычной роли.

Если вы привыкли играть роль Спасителя, это не означает, что вы не можете быть любящим, великодушным и добрым. Существует четкое различие между тем, чтобы быть по-настоящему полезным, и Спасительством.

Подлинный помощник действует без надежды на взаимность. Он делает, чтобы побудить взять на себя ответственность, а не поощрять иждивенчество. Он считает, что каждый человек имеет право на ошибки и учится через иногда жесткие последствия. Они верят, что у другого есть силы на то, чтобы увидеть себя впоследствии без них, Спасителей.

Спасители не берут на себя ответственность за собственные потребности. Вместо этого, они делают это для других в попытке получить подтверждение или почувствовать себя нужным, или в качестве способа обеспечения зависимости. Поэтому роль Жертвы для них неминуема.

Гонитель (Преследователь)

Роль Гонителя характерна для тех, кто подвергался открытому психическому и/или физическому насилию в детстве. Внутренне они часто кипят от стыда, чувствуют гнев, и эти два чувства управляют их жизнью. Они могут подражать их обидчику в детстве, предпочитая быть похожими на тех, у кого была сила и власть. Гонитель как будто говорит: «Мир жесток, и только бессердечные могут выжить. И я буду одним из них». Таким образом, если Спасатель — это тень матери, то Преследователь — тень отца.

Гонитель преодолевает чувство беспомощности и стыда, нападая на других. Доминирование становится самым частым стилем взаимодействия. Это означает, что он всегда должен быть прав. Его методы — запугивание, проповеди, угрозы, обвинения, чтение лекций, проведение допросов и прямые атаки. Спасителю нужен кто-то, за кого он может принять решение, а Гонителю нужен кто-то, кто был бы виноват. Гонители отрицают свою уязвимость, в то же время как и Спасители отрицают свои потребности. Больше всего они боятся беспомощности. Им нужна жертва, чтобы спроецировать на нее свою беспомощность.

Преследователи, как правило, пытаются компенсировать внутреннее чувство никчемности грандиозными замашками. Грандиозность неизбежно приходит от стыда. Это — компенсация и прикрытие для глубокой неполноценности.

Самое трудное для Гонителя — взять на себя ответственность за то, что они делают больно другим. По их мнению, другие заслуживают то, что получают.

Иосиф был из известной, состоятельной семьи. Его родители развелись, и отец его был зол, отчужден и использовал свои деньги, чтобы контролировать других. Его мать была алкоголичкой, которая приводила домой мужчин, злоупотребляющих ею и Иосифом на протяжении всего его пред-подросткового и подросткового возраста. Он рано узнал, что его единственный шанс на выживание — сражаться. Он построил свою жизнь так, чтобы там всегда был враг, с которым приходится бороться.

Снаружи Иосиф выглядит так, как будто транслирует «мне наплевать». Но внутри ему было горько и неприятно. Иосиф был постоянно вовлечен в судебные процессы и даже в драки. Смысл всех этих происшествий был в том, что всегда кто-то другой был виноват. Он не мог противиться тому, что, как он чувствовал, было оправданным возмездием.

Иосиф является примером классического Преследователя. Преследователь — не плохой человек, просто его детство было настолько травмирующим, что сформировало враждебное отношение к миру. Он должен пребывать в полной боевой готовности, чтобы нанести ответный удар.

Преследователи не осознают себя таковыми. Они воспринимают себя в качестве жертв. У преследователя цикл выглядит примерно так: «Я просто пытался помочь (Спаситель), а они на меня напали (Жертва), так что мне пришлось защищаться (Преследователь).»

Если Гонитель будет честен с самим собой, он поймет, что опасен для других, и почувствует вину. Чтобы не допустить этого, Гонителю всегда нужен кто-то, чтобы винить его во всем. Гнев придает им энергию, чтобы жить, как другим — кофе по утрам.

Как и для других ролей, чтобы выйти из роли Гонителя нужно принять на себя ответственность за свои действия. Как ни странно, но из роли Гонителя проще всего выйти из треугольника.

Жертва

Роль Жертвы — это раненный аспект нашего внутреннего ребенка; та часть нас, которая невинна, уязвима и нуждается. Но мы превращаемся в Жертву только тогда, когда полагаем, что не можем позаботиться о себе. Их самый большой страх, что у них ничего не получится. Это беспокойство заставляет их быть всегда в поиске кого-то более сильного и более способного позаботиться о них.

Жертвы отрицают, что у них есть возможности решения проблем и потенциал для самостоятельной выработки энергии. Вместо этого они, как правило, считают себя неумелыми в обращении с жизнью. Это не мешает им чувствовать обиду по отношению к тем, от кого они зависят. Они настаивают, что о них нужно заботиться, но не любят, когда им указывают на их неадекватность.

Жертвам в конце концов надоедает быть ниже Спасителя, и они начинают искать способы чувствовать себя равными. Однако чаще всего это выглядит, как превращение в Гонителя для Спасителя, путем саботажа усилий по их спасению, чаще всего через пассивно-агрессивное поведение. Например, они играют в игру «да, но … «

Вот как это работает…

Спаситель предлагает полезный совет в ответ на жалобы или проблемы, озвученные Жертвой. Жертва сразу дает ответ типа: «да, но это не будет работать, потому что…» Жертва пытается доказать, что их проблемы неразрешимы, таким образом Спаситель оставляет усилия, чувствуя себя полным импотентом.

Убежденная в своей внутренней неполноценности, Жертва часто злоупотребляет наркотиками, алкоголем и едой, азартными играми, и это только часть саморазрушительного поведения, практикуемого Жертвой.

Линда была вторым ребенком в семье. Она вечно попадала в неприятности, с самого детства. Она пропускала школу и часто болела. В подростковом возрасте она начала принимать наркотики. Ее мать Стелла была Спасителем. Она была уверена в бездарности Линды и постоянно выручала ее из неприятностей. Смягчая последствия выборов Линды, Стелла лишила Линду возможности учиться на своих ошибках. В результате, Линда становилась все более некомпетентной и зависимой от других. Ее мать, руководимая благими намерениями, способствовала тому, чтобы Линда заняла в жизни позицию Жертвы.

Поскольку Жертвы часто являются идентифицированными пациентами в семье, они обращаются за профессиональной помощью чаще всего. Среди профессиональных психологов изобилуют Спасители. В этом случае специалист может сам войти в треугольник. Это означает, что реальная проблема не будет решаться.

Жертвы должны научиться нести ответственность за себя и заботиться о себе, а не искать для себя Спасителя. Они должны бросить вызов укоренившимся убеждениям, что они не могут позаботиться о себе, если они хотят избежать треугольника. Вместо того, чтобы чувствовать себя бессильными, они должны признать свою способность решать проблемы, а также свои лидерские качества.

Быть жертвой — это бесконечный цикл чувства поражения и бесполезности. Нет никакого спасения, кроме того, чтобы взять на себя полную ответственность за собственные чувства, мысли и реакции.



Вход в треугольник

Каждый начинает свой круг по треугольнику по-своему. Эти сценарии состоят из определенного набора убеждений, через которые мы и видим мир.

История Спасителя

Спасители считают, что их потребности не имеют значения. Это означает, что только так они считают себя вправе сближаться с другими, и их потребности удовлетворяются через заднюю дверь. Их стартовые ворота: “Если я забочусь о других, достаточно хорошо и достаточно долго, то и мои потребности будут удовлетворены другими. Это единственный способ быть любимым”. К сожалению, Жертвы, о которых заботятся Спасители, не имеют понятия о том, как позаботиться о Спасителях.

История Жертвы

Вина и стыд являются движущей силой для сохранения Треугольника. Чувство вины часто используется Жертвой в попытке манипулировать своим Спасителем: “Если вы не сделаете этого, то кто же?” Жертвы полагают, что беспомощны от рождения, поэтому они проводят жизнь в поисках Спасателя. Однако при этом они злы на своих спасителей, потому что им приходится смотреть на них снизу вверх.

История Преследователя

Преследователи считают, что мир опасен, и используют страх и запугивание как инструменты, для того, чтобы поставить других на их место. Они не видят, что их методы для обеспечения “безопасности” в итоге доказывают им, что жизнь действительно так опасна, как они верят. Их история говорит, что они — ни в чем не повинные жертвы в опасном мире, где другие будут всегда делать им больно. Выживают наиболее приспособленные, и их единственный шанс — ударить первым. Эта история держит их в состоянии постоянной обороны.

Автор: Линн Форрест
ссылка на оригинал

***

Публикация Линн Форрест «Три лица жертвы – Драматический Треугольник Карпмана» вызвала резонанс среди читателей. Многие узнали себя в ролях Жертвы – Спасителя – Преследователя, что не удивляет, поскольку треугольник является способом описания психологических игр, в которые играют люди. В каждой семье, сообществе или коллективе есть свой излюбленный набор игр, с определенными правилами, и выигрышами. Большинство из них описано в книгах основателя Транзактного Анализа Эрика Берна.

Роль, через которую мы чаще всего входим в треугольник, становится значительной частью нашей идентичности и определяет способы взаимодействия с миром и окружающими. Попав в треугольник, мы проходим через все три роли, иногда в считанные минуты или даже секунды, много раз в день. А результат почти всегда одинаковый – разочарование, растерянность, боль и масса негативных чувств и эмоций.

Однако, мало кто знает, что Драматический Треугольник ключ к Треугольнику Победителя, который создает основу для здорового, близкого общения и способствует успеху в жизни.

Как Жертве стать Победителем? Об этом расскажет Cертифицированный Транзактный Аналитик Европейского реестра в области психотерапии — СТА-P- ЕАТА, предварительный тренер и супервизор в области психотерапии – PTSTA-P-ЕАТА, инструктор 101 курса Катерина БУЛГАКОВА.

— Катерина, есть ли выход из треугольника и что для этого можно сделать?

— Выход из Драматического Треугольника – есть. Способы выхода из ролей описала Транзактный Аналитик автор треугольника Победителя Эйси Чой. По ее словам для того, чтобы выйти из игровых «нездоровых» ролей треугольника, и перейти к здоровому «неигровому» открытому общению, стоит перестать обесценивать то, что обесценивалось в игровой позиции.

— Что человек обесценивает, находясь в роли Жертвы?

— Жертва обесценивает свою способность справляться с ситуацией. Чаще всего люди в роли Жертвы предпочитают играть в «Бедняжечку», в беспомощного человека, который дает понять окружению, что его нужно срочно спасать. Такие люди часто жалуются на судьбу, плохие дела и неразрешимые проблемы, вовлекая в треугольник сочувствующих и всемогущих Спасителей или гневных, обличающих Преследователей.

Однако, если Жертва подумает над тем, что она может сделать для того, чтобы справиться с ситуацией, то она перестает находиться в роли Жертвы и переходит в здоровую «неигровую» позицию Уязвимого.

— Чем отличается роль Жертвы от позиции Уязвимого?

— Уязвимый – это человек, который, может, не так успешен, но все же, ищет способы, чтобы справиться с ситуацией. Если он видит, что его знаний, сил, связей или возможностей не хватает, он обращается за помощью. Рассуждает он примерно так: «У меня есть проблема. Эту часть проблемы я могу решить самостоятельно. А здесь мне понадобится помощь. Кто может мне в этом помочь?» После этого он решает, кого он попросит о помощи, и в чем конкретно она будет заключаться. И если человек, к которому обратился Уязвимый может и хочет помочь, он откликнется на его просьбу. А если нет, то Уязвимый продолжает искать варианты выхода из ситуации до победного конца или благополучного исхода. И это уже не приглашение в игру, а открытая коммуникация.

Человек в роли Жертвы, скорее всего, прибегнет к манипуляции, поскольку боится отказа, протеста или сопротивления. Он будет намекать, чтобы вынудить человека самому предложить ему помощь, а на психологическом (скрытом) уровне «кричать»: «Спасай меня». И по сути, это будет означать приглашение в игру (или в Драматический Треугольник).

— К примеру, если женщина, которую избивает муж, снимет побои и напишет заявление на мужа в милицию (полицию), это будет считаться переходом в позицию Уязвимого?

— Да. Это считается. Еще можно предложить жене подумать («Подумать» здесь ключевое слово), о том, какие еще есть варианты решения этой проблемы, кроме того, чтобы терпеть, страдать и переживать.

— С ролью Жертвы разобрались. Предлагаю перейти к роли Спасителя. Что он обесценивает?

— Прежде всего, Спаситель обесценивает способность людей справляться с ситуациями. Не дождавшись просьбы о помощи, он обычно разворачивает «масштабную операцию по спасению беспомощной Жертвы» и делает даже больше, чем нужно. Обычно это раздражает. Может, человек не хотел, чтобы его спасали или делали все за него?

Но как только Спаситель перестанет бросаться помогать без разбору всем и каждому, он из игровой роли переходит в позицию Помощника. В этой позиции, человек, прежде чем приступить к активным действиям, спросит: «Нужна ли моя помощь?», а затем «Чем я могу тебе помочь?». И если помощь нужна, то Помощник уточнит, чем конкретно он может быть полезен. И сделает только то, о чем его попросили. Ни больше, ни меньше.

— Это, кстати, может быть хорошим маячком. Как только человек начинает делать больше, чем его просили – это будет сигнализировать о том, что человек в роли «Спасителя».

— Да. Прежде, чем помогать, стоит спросить, нужна ли помощь, какая именно и в каком объеме. Тогда можно будет избежать неприятных чувств и эмоций.

— Часто в роли Спасителей для своих детей выступают мамы? Могут ли вопросы из серии «Чем я могу тебе помочь» сработать и для ребенка?

— Конечно. Мастер Транзактного Анализа Клод Стайнер разработал десять правил для развития автономии в детях. И одна из важных задач родителей приучать ребенка думать и принимать решения самостоятельно. Это способствует развитию Взрослого. Ребенок может запросто вовлечь маму в игру, и явно или неявно требовать его «спасать».

Например, сделать что-то за него: завязать шнурки, убрать игрушки, почистить ему зубы, развлечь его или подумать и принять решение за него же. Так ребенок держит маму «на крючке», чтобы не отпускать ее от себя ни на шаг. В этом случае маме следует задавать ребенку больше вопросов. Например, «А что ты думаешь по этому поводу?», а для совсем маленьких «А что бы тебе хотелось сейчас?» и так далее.

— Вот конкретная ситуация: мама с ребенком собираются на прогулку, и тут Машенька или Петенька заявляет: «Я пойду на улицу в одной майке». А за окном – метель. Как быть?

— Вы можете сказать: «Хорошо. А теперь представь на минутку, что ты вышел на улицу в одной маечке. Что ты будешь чувствовать?». Иногда полезно прояснить мотивацию: «Почему ты хочешь выйти на улицу без майки?».

Здесь цель – вывести ребенка из игры в реальность. Когда ребенок упрямится и не хочет надевать на себя верхнюю одежду, он создает игровую ситуацию, вынуждая маму отреагировать на его выходку. Мама разнервничается, и, возможно, накричит на него. Для ребенка крик то же внимание, и неважно, что оно со знаком минус. А задавая вопросы, мама может уйти от «крючка», выйдя в позицию Помощника, который внимательно относится к сообщениям своего ребенка и начинает рассуждать с ним на предложенные темы.

— Осталось прояснить, что обесценивает Преследователь?

— Преследователь игнорирует само право Жертвы на собственные мысли, чувства, пространство, здоровье и, по большому счету, на жизнь.

Человек, вышедший из роли Преследователя, попадет в здоровую неигровую позицию Уверенного.
Уверенный – это человек, который обладает некой силой, лидерскими качествами, способный постоять за себя, людей и организацию.

Чтобы Преследователь смог перейти в позицию Уверенного, ему предстоит научиться уважать границы другого человека и прояснять свои чувства в социально приемлемой форме (без оскорблений, криков, запугивания, игнорирования и рукоприкладства).

— В письмах читателей часто звучал вопрос: Как противостоять Преследователю?

— Это рекомендации больше для Жертвы. Ей стоит подумать о том, как она может защитить себя, когда ее «преследуют». Что она может для этого сделать? Если это оскорбления, то можно не принимать это на свой счет. В момент своей гневной тирады Преследователь просто выражает какие-то свои чувства, которые мало имеют отношение к реальности. Это из области популярных рекомендаций.

— Полезных, кстати, популярных рекомендаций, о которых не лишне напомнить…

— А если давать рекомендации Преследователю, то ему важно осознавать, что с ним происходит в моменты, когда он нападает, и научиться четко определять, где его границы, а где границы другого человека. Ему также придется принять тот факт, что у других тоже есть свое собственное мнение и это Окей.

— Получается, что треугольник Спаситель – Жертва – Преследователь – это ключ к треугольнику Победителя?

— Можно сказать и так. Игры это бессознательный процесс и если вывести эти роли на сознательный уровень, с ними уже можно что-то сделать. Появляется выбор: включаться в игру или нет, реагировать на психологические «крючки» Жертвы или предоставить ей возможность самой справится с проблемами, принимать оскорбления преследователя на свой счет или пропустить их мимо ушей.

В каждой роли есть, что обесценивать, но как только человек перестает это делать, у него появляется возможность перейти в здоровую, благополучную позицию и стать Победителем, а не проигравшим.

Подготовила: Ксения Панюкова

оригинал статьи здесь

Похоже, главные политические события в мире сегодня сводятся к "однополитическим": европейские государства одно за другим с невменяемым упорством, несмотря на протесты населения, легализуют однополые браки. Такая вот однополитика. К чему это ведет? Однополые браки приближают конец света, заявил патриарх Кирилл

Однополые браки - не "абсолютное зло" сами по себе, а лишь симптом тяжелой болезни общества, своего рода социального сумасшествия. В этом качестве они, несомненно, приближают конец света - но не физический, а социально-психологический ( Read more... )

Представляю вам очередную свою астрологическую задумку. Много их у меня стало в последнее время. :)

Журнал "Астрологическая мозаика. Индийские техники предсказания судьбы". Выходить он будет один раз в два месяца, первый номер - уже совсем скоро, в начале августа. По объёму для начала 24-30 страниц, потом - посмотрим. Может быть, меня завалят редакционной почтой и в каждом письме - статьи, статьи... :)) 

В первом номере: 
- вступление от редактора (тема вступления пока что хранится в секрете, почему - см. ниже); 
- С чего начать начинающему? Первые шаги в изучении карты рождения; 
- перевод главы "Таджака-йоги" из книги К.С. Чарака "Варшапхала. Руководство по индийской годичной астрологии";
- анализ карты вопроса "Как мне восстановить общение с N.?";
- в рубрике Книжная полка - "Энциклопедия индийской астрологии" профессора Н.Е. Мутхусвами. 

Журнал совершенно бесплатен, распространяться будет в электронном виде. 
Если найдутся желающие написать статью или заметку - пишите мне на почту otolma@gmail.com .

Для привлечения внимания к журналу (маркетинг никто не отменял :)) ) я хочу устроить конкурс-загадку. Первый номер приурочен к важному астрологическому событию, которое произойдёт в первой половине августа 2012 года. Событие, действительно, значимое, не из разряда "Сатурн покинет 1-й градус Весов и перейдёт во 2-й". :) На нашем веку это событие не повторится. 

Приз получит тот, кто первым назовёт это событие. Версии, пожалуйста, пишите вот здесь: http://otolm.livejournal.com/72528.html . Комментарии будут скрыты до момента подведения итогов. 
В качестве приза на выбор - или мой перевод книги К.С. Чарака "Варшапхала. Руководство по индийской годичной астрологии" (но только осенью, когда книжка выйдет), или книга: 



Участвуйте в викторине, изучайте астрологию и готовьте статьи для журнала. ;))

Буду крайне признателен, если порекламируете эту мою задумку. 

Давайте, коллеги, обсудим такую черту человеческого характера, как стремление делать всё идеально. Есть люди, у которых эта черта выражена очень ярко. Эти люди пытаются делать идеально абсолютно всё. Для таких людей есть даже специальное название: перфекционисты.

Перфекционистами принято восхищаться и ставить их в пример. Но я собираюсь доказать, что тот, кто пытается сделать всё идеально — это, по сути своей, просто лузер. Или, говоря по-русски, неудачник.

У меня нет цели кого-то клеймить. Скажу больше, какое-то время назад я и сам был перфекционистом. Сейчас, к счастью, я успешно переболел этой болезнью. Но вот воспоминаний осталась масса. Ими я и хочу поделиться.

Начну, как обычно, с примеров.

Представьте себе главу семейства, который собирается сделать ремонт. Планы — наполеоновские. Везде ставим стеклопакеты. Выравниваем полы. Меняем всю сантехнику. Мебель — из красного дерева под заказ, точно под размеры комнат. А плитку в ванной кладём собственноручно, чтобы не меньше, чем на тридцать лет.

Планы, повторюсь, наполеоновские. И даже руки у главы семейства «золотые» — всё может и всё умеет. Вот только денег и времени, увы, не очень много. Поэтому, ремонт начинается и… встаёт. Ждём зарплаты. Ждём отпуска. Ждём, пока кончится аврал на работе. Короче, годами живём в раздроченной квартире, среди мешков с цементом и засохших баночек с краской.

Я знаю людей, которые начали ремонт ещё во времена СССР, и до сих пор его не закончили. Спрашивается. Почему так получилось? Почему ремонт затянулся на десятилетия?

Ответ прост. Глава семейства ошибся. Глава семейства думал, будто у него есть выбор: идеальный ремонт или скромный ремонт. На самом же деле выбор был другой. Или скромный ремонт или никакого. Выбора «идеальный ремонт» не было.

Дальше. Представим себе девушку, которая ждёт принца. А всё попадаются какие-то уроды. У одного волосы из носа растут. Другой — в МакДоналдсе работает. Третий шепелявит. У четвёртого — перхоть. А пятый имеет дурацкую привычку почёсывать задницу, когда его никто не видит. Короче, у всех какие-то проблемы. Принцы, правда, тоже на горизонте появляются, но почему-то девушкой нашей не интересуются.

И вот проходит год, пять, десять лет. Девушке — тридцать. Девственность осталась, а вот надежды на принца постепенно тают. Почему так вышло?

Да очень просто. Девушка думала, что у неё есть выбор: замуж за принца или замуж за обычного человека. На самом деле, выбор, опять таки, был другой: замуж за обычного человека, или синие чулки и кастрированный кот на коленях.

Ещё пример. Два студента собираются идти знакомиться с девушками. Один из них говорит: «я, наверное, сегодня не пойду. Представь — познакомимся мы с девушками. Нужно будет в ресторан вести. А у меня — ни денег, ни костюма, ни автомобиля. Вот заработаю денег…».

Вы уже поняли, ага? Студент думал, будто у него есть выбор: вести девушке гулять в парк или вести девушке гулять в ресторан. На самом деле выбор был другой: знакомиться с девушками сейчас, или гонять лысого до самого окончания института.

Напоследок, классический портрет юного бизнесмена. История из жизни, кстати. Приходит ко мне как-то за советом один студент, и происходит между нами примерно такая беседа:

Начинающий бизнесмен: Я хочу открыть свой бизнес. Фитнес-центр и тренажёрный зал.
Фриц: Конечно, открывай, первым клиентом буду.
Н.Б.: Я считал, мне примерно $30 000 для начала.
Фриц: А у тебя есть $30 000?
Н.Б.: Пока нет. Думаю вот, где взять.
Фриц: А если поскромнее как-нибудь? Тренажёры подешевле, подвал какой-нибудь?
Н.Б.: Не, это же паршивые тренажёры будут. Бэушные. А я хочу новые и самые лучшие…

Как вы уже догадались, ничего этот юноша не открыл. Насколько мне известно, он так и работает себе такелажником и пытается накопить «необходимые» $30 000. Потому что этот юноша ошибся. Он думал, будто у него есть выбор: открыть фитнес-центр с новыми тренажёрами или открыть фитнес-центр со старыми тренажёрами. А у него выбор был другой: открыть очень скромный фитнес-центр или не открывать вообще никакого.

Таких примеров можно привести великое множество. Перфекционист раз за разом пытается сделать невозможное и обламывается. И ведь даже сами перфекционисты это понимают! Но продолжают упорно прыгать, пытаясь побить мировой рекорд.

А как же быть с песней Билана «Невозможное возможно», спросите Вы? Нужно ведь тянуться вверх, чтобы достичь хоть чего-то! Нельзя же сидеть в рваных трениках перед Ящиком и пожирать пиво с чипсами?

Отвечу. Действительно, нужно тянуться вверх. Но нужно и расчитывать свои силы. Цели должны быть достижимыми. Только тогда, шаг за шагом, и можно будет достичь искомого совершенства. Хорошо отремонтированной квартиры, например.

Представим себе, что нам нужно перенести тонну кирпичей с места на место, с помощью тачки. Как это можно сделать? Ответ: надо взять тачку, погрузить в неё сто килограмм и покатить. Что будет, если мы попытаемся сразу загрузить в тачку тонну кирпичей? А ничего не будет. Или не влезут, или тачка сломается.

Почему же перфекционисты так стремятся делать всё идеально? Они же наступают на одни и те же грабли снова и снова! Пытаются загрузить в тачку тонну кирпичей, а потом, стиснув челюсти, смотрят на сломанную тачку.

Корни этого явления лежат, как водится, ещё в детстве. Дело в том, что многих детей наказывают за ошибки. И вдалбливают им в головы, что делать всё идеально — это единственный способ жить. Получать одни пятёрки. Не ошибаться в диктантах. Сразу говорить по-английски без ошибок, да.

Кстати, лирическое отступление. Когда я учился в школе, детей учили примерно так: «Говорите, маленькие тупицы, сразу правильно. Начнёте говорить, коверкая слова — и всё, ошибки останутся навсегда». А иностранный язык такое дело — чтобы говорить без ошибок, нужно сначала им овладеть в совершенстве. Ну а чтобы овладеть в совершенстве, нужно сначала какое-то время поговорить. С ошибками.

Понимаете, замкнутый круг. И дети в этот круг попадали. Поэтому большинство детей, которые учились в советских школах, ни разу не умеют говорить по-английски. Тексты с горем пополам перевести могут. Вычленить знакомые слова из песни — тоже, со скрипом, но способны. А вот сказать несколько фраз — уже нет. Психологический барьер.

Ключевое слово здесь: сразу. Если бы детям сказали, «говорите как можете, ошибки потом поправим», было бы всё нормально. А вот слово «сразу» сделало детей немыми. Сразу-то ничего не получается.

Ладно, продолжим. Что такого страшного в стремлении избежать ошибок? Страшно то, что люди учатся на ошибках. И любые дороги к великим делам прямо-таки усеяны ошибками. Ошибки — это не какой-то побочный эффект, которого можно избежать. Это — сама суть любого действия. Ошибки — это та палочка слепого, которой он ощупывает окрестности. Те ступеньки, по которым монах поднимается на вершину горы. Мы ошибаемся и понимаем, куда надо идти. А если не будем ошибаться, так и останемся стоять на месте.

Грубо говоря, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Вот перфекционисты ничего и не делают. Только брызжут кислой слюной, когда видят чужие ошибки. Их злоба вполне объяснима: сами-то они неудачники. И очень обидно видеть, как кто-то добивается успеха, совершая ошибки. В этом лузерам видится вселенская несправедливость: почему же успеха добиваются не они, такие знающие и аккуратные. Такие… неошибающиеся.

Объяснение простое. Перфекционисты не добиваются успеха, потому что ничего не делают. Или, как вариант, мало делают.

Ладно. Какая будет мораль? Часто перед нами стоит выбор. Сделать что-то паршиво, или не делать ничего вообще. Так вот: путь «ничего не делать» — это путь лузера. Просто лузер маскируется, лузер говорит себе: «я сделаю идеально». Но «сделаю идеально» переводится в данном случае как «ничего не сделаю».

Пример. Мы собираемся писать книжку. Пишем первую страницу. Получается так себе. Переделываем. Снова так себе текст. Переписываем в третий раз и решаем, что надо прочесть Шопенгауэра в оригинале, чтобы лучше разбираться в теме. Садимся за перевод Шопенгауэера… Проходит полгода. Написано пять страниц. И тут мы осознаём, что на книжку-то пяти страниц ну никак не хватит! Из груди испускается тяжёлый вздох, рукопись откладывается в дальнюю директорию.

А вот правильное решение. Пишем первую страницу. Получается так себе. Пишем вторую страницу. Снова получается так себе. Пишем третью страницу. Продолжаем писать с одинаково средним качеством, пока наша книжка не готова. И только после того, как книжка готова, начинаем «доводить до совершенства». Но даже и тогда не трясёмся над рукописью, как над тысячелетним манускриптом, не вылизываем каждую букву, а сразу готовимся к издательству.

Получим мы шквал грязи ценных замечаний от критиков? Да, получим. Такова цена успеха. Получим порцию негатива, частично примем его к сведению, и следующая наша книга будет уже лучше. Но давайте на секунду задумаемся: а кто такие критики? Критики — это ведь тоже писатели. Только это трусливые писатели, писатели, которые боялись ошибиться. Писатели, у которых есть в загашнике свои пять идеальных страниц.

Черчилль любил повторять: «успех — это движение от неудачи к неудаче с нарастающим энтузиазмом». Думаете, шутил? Может, и шутил, не знаю. Но в жизни именно так всё и устроено. Дорога к успеху лежит через ошибки.

Давайте напоследок обсудим великих футболистов и прочих спортсменов. Которые стремятся делать всё идеально. Как же с ними, спросите Вы?

Очень просто. Они не боялись ошибаться и падать. Великие спортсмены достигли совершенства после того, как совершили свою тысячу ошибок. Плющенко не сидел двадцать лет на печи и не изучал литературу по конькам. Плющенко шёл путём опыта и ошибок. И именно этот путь сделал Плющенко олимпийским чемпионом.

Итог. Главная проблема перфекционистов в том, что они боятся ошибок. Из-за этого они постоянно совершают две глупости: пытаются перескочить через необходимый этап несовершенства и тратят время на «вылизывание» второстепенных мест. Всё это вместе и делает перфекционистов неудачниками.